Ф.Б.К. С.И.Ж., Ф.К. И.Ж. и др. клейма фабрики или фабрик Ивана Жохова

[Тымф]

Б Ф.Б.К. С.И.Ж. 1814

Благодарю Рустама и Сергея tiadre за фото ещё одного клейма, которое и представляю, немного увеличив. На буквы не поскупились, надеюсь, это поможет расшифровке.

[Тымф]

Ф.Б.К. С.И.Ж., С.С.Ф. С.И.Ж., Ф.К. И.Ж. и др. клейма Пулковской фабрики (возможно, и других производств) Ивана Жохова.

Оставив в неизменности старт-пост, выношу в заголовок чуть расширенное по сравнению с названием топика определение. Определение сложное и неоднозначное, но, полагаю, вносящее ясность в целый ряд двусмысленностей, порождённых статистикой РИ и её цитированием без критического осмысления.

Для начала обращусь к доступным мне источникам, где впервые упоминается фабрика (фабрики (?)) Жохова. В Ведомости о мануфактурах в России за 1812 год в Ямбургском уезде указано производство "Крестьянина Жохова" (единственного крестьянина в списке стекольных фабрик и заводов Санкт-Петербургской губернии). В таблице напротив его фамилии всего два проставленных значения. Из одного из них явствует, что на его фабрике работает 8 вольнонаёмных рабочих. Другое - "Количество главных инструментов", указываемое в печах, вызывает вопросы. Там то ли 11, то ли римская II. Однако далее в таблице видим, что двойка указывается арабскими цифрами, т.е. надо понимать, что на фабрике Жохова 11 печей, это при 8 рабочих, напомню. Остаётся предположить, что сам Жохов "основными инструментами" полагал дойницы в печи, ну или наивно-тщеславно думал нечто, вроде:"А в попугаях дойницах нас больше!". Можно только строить догадки, поскольку вся таблица по всем губерниям полна таких странных цифр, что их достоверная интерпретация была бы чудом. Как простой пример - на следующей же странице у Юшковых в Вятской губернии указана 31 печь (!?) при 52 крепостных и 6 вольнонаёмных работниках, а произвели они 148.053 шт. посуды против 131.000 шт., произведённых Жоховым.

Но эти эксцессы статистики для нас - привычное дело. В Ведомости о мануфактурах в России за 1813 и 1814 гг. встречаем сюрприз иного рода. Там тоже только один крестьянин в Санкт-Петербургской губернии и в том же Ямбургском уезде, но он уже Жочов. Фабрики указаны две (обе в Ямбургском уезде), одна - при деревне Пуйлове, другая - при мызе Петровской. У каждой по 11 "печей", у одной 20, у другой - 21 вольнонаёмный работник.

Есть искушение предположить, что это просто составитель статистики не разобрался и опубликовал представленную фабрикантом статистику одной фабрики отдельно за 1813 и 1814 годы, как статистику двух разных, но весомых оснований для этого пока не вижу. Владельцы имений называли мызы и полумызки именами жён, братьев и прочих родственников весьма часто, и порой в официальной топонимике это не находило никакого отражения. Это я к тому, что поиску Петровской мызы в Ямбургском уезде первой четверти XIX века я посвятил немало вечеров, не нашёл, но это не критерий её существования в это время. Поэтому мы должны полагать, что фабрики было две, если составитель Ведомости не ошибся. И по поводу первой - при деревне Пуйлове, - легко обнаруживается, что "Пуйлове" - описка или опечатка, или неправильная интерпретация документов, присланных фабрикантом, как, по-видимому, произошло и с фамилией Жохов, превратившейся в Жочов.

Подтверждение этому приведу ниже, здесь же опишу произошедшее с упомянутыми статистическими данными в более близкие к нам времена. Почти в неизменном виде они попадают в книгу "Из  истории русской керамики и стекла XVII - XIX вв." Н.А. Ашариной, где интерпретируются. как Пуйловский и Петровский заводы крестьянина Ивана Жочева с известными по этому же источнику 20 и 21 работником соответственно. И оттуда копируются по сию пору кем ни попадя, постоянно встречаю это в самых разных статьях и книгах и на форумах по стекольной тематике. Это не упрёк в адрес Н.А. Ашариной. В её время интернета и архивных революций не предвиделось, сделанная ею выборка была обширной и побуждающей к дальнейшим изысканиям, которые не заставили себя ждать впоследствии, с наступлением "нового дивного мира".

В наше время уже странно публиковать связанные с топонимами названия, не сверяя их "в два клика мыши" с реально существовавшими в изучаемое время. Тем паче, что можно проверить, отталкиваясь от той же книги Н.А. Ашариной. Упомянутый ею в том же Ямбургском уезде завод Корф по источнику 1838 года, если на этот источник (Описание Санкт-Петербургской губернии по уездам и станам) посмотреть, обнаруживает деревню Пулково, а "в оной - бутылочный завод". Пулково - название позднее, сохранившееся до нашего времени (не путать с Пулково, откуда самолёты летают, "это - другое"(с)). Во времена. когда Жохов был крестьянином, деревня называлась Пулкова, пример написания - "при деревне Пулковой". Поэтому, если использовать топоним в названии завода по аналогии с Н.А. Ашариной, то он назывался бы Пулковский, хотя в XIX веке называли и Пулков завод, например.

[Тымф]

Но с 1938 годом мы сильно забежали вперёд, а интересно было бы понять происхождение завода. Здесь информации немного, но помогает, как и прежде случалось, книга "Дворянские усадьбы Санкт-Петербургской губернии, Кингисеппский р-н" Н.В. Мурашовой и Л.П. Мыслиной. Сокращений минимум, обозначил многоточием, постарался избежать излишней для тематики форума генеалогии одной из лифляндских ветвей семейства Корф. Впрочем, интересующимся краеведением достаточно глубоко, рекомендую статью из вышеназванной книги Сала (Старая Сала) к прочтению целиком (как и саму книгу в целом), не пожалеете.

Сала (Старая Сала).

Усадьба Сала, расположенная на левом берегу реки Луги, вблизи одноимённой деревни, была центром имения Терпигорья.  …Поместье после смерти генерал-аншефа Франца-Вильгельма Блекена в 1764 году унаследовала его дочь Шарлотта-Мария, бывшая замужем за полковником Иосифом-Николаем (Осипом) Корфом. Супруги, оставив в Сале хозяйственные заведения, создали свою усадьбу напротив неё на правом берегу Луги у впадении речки Солки и назвали по имени владелицы – Мариенгоф.

…Овдовев в 1774 году, Шарлотта-Мария продала генеральному консулу шведского купечества не только деревни Кошкину, Свейск и Захонье, но и восточную часть "пустопорожней" усадебной земли, сохранив за ней название Мариенгоф и отделив её межевой канавой от западной части. Усадьбу с постройками и парком Шарлотта-Мария переименовала в Новую Салу или Блекенгоф, а деревню и усадьбу на левом берегу стали называть Старая Сала, что следует из документов 1782 года. К этому времени Шарлотта-Мария была уже замужем за полковником Фридрихом-Вильгельмом Науендорфом (в документах на русский лад писали Мария Мартыновна Навандорфова). В усадьбе Новая Сала она и доживала свой век.

Управление имением она доверила сыну, капитану Ивану Осиповичу Корфу, ставшему родоначальником одной из боковых ветвей рода Корфов, разделившихся ещё в XVI веке на 3 линии. Женившись на Анне (Анне-Шарлотте) Ивановне, Иван Осипович породнился с не менее старинным и разветвлённым родом Врангелей, с 1781 по 1804 годы у них родилось восемь сыновей и четыре дочери.

Иван Осипович пользовался уважением дворян Ямбургского уезда, недаром они 21 год подряд (с 1794 по 1815 гг.) избирали его своим предводителем.
Общественное положение и увеличение семьи обязывали Корфа устроить удобную и представительную усадьбу. Он создал её, как когда-то и Блекен, у деревни Старой Салы. Господский деревянный дом поставили на бровке склона к реке Луге, вокруг него и по скату насадили парк, а западнее вырыли пруд, около которого возвели каменные хозяйственные постройки.

Унаследовав вотчину после смерти матери в 1799 году, Иван Осипович, уже полковник, занялся её преобразованием и расширением: прикупил деревню Дубровицы (Дубровка), стоящую на Нарвском тракте, соединил её дорогой с усадьбой; осушил заболоченные земли, прорыв целую систему канав; у дороги построил хозяйственный полумызок, назвав его по имени жены Анненгоф, завёл там крупное молочное производство, для чего выстроил из больших плитных блоков скотные дворы, молочню, ветряную мельницу; у деревни Пулковой завёл кирпичный завод, а напротив него, на другом берегу Луги – стеклянный, да ещё в Нарве содержал отцовский каменный дом.

…Наладив хозяйство и устроив усадьбу Старая Сала Иван Осипович в 1825 году продал материнскую усадьбу Новая Сала или Блекенгоф владелице Мариенгофа Надежде Васильевне Резвой.

В цветущем состоянии он оставил поместье жене и детям. После его смерти в 1842 году были описаны земли имения, в которое входили деревни Старая Сала, Пулкова, Дубровка, пустоши Дубровка, Ивановская, Аннинская и Сур-Сала, занимавшие 2591 десятину. Только в 1846 году, незадолго до смерти Анны Ивановны, произошёл раздел имения между наследниками…

По раздельному акту единственным владельцем поместья Сала (слово Старая ушло из наименования после продажи усадьбы Новая Сала) стал Павел Иванович Корф. Окончив Первый кадетский корпус, он начал службу в 1820 году, прошёл все ступени служебной лестницы и в чине генерал-лейтенанта был назначен генерал-адъютантом свиты Александра II. Павел Иванович продолжил благоустройство усадеб Сала и Анненгоф, увеличив их площадь до 12 десятин, перестроил усадебный дом, выстроил два постоялых двора и винокуренный завод...".

Напомню, что, согласно уже упоминавшемуся Описанию Санкт-Петербургской губернии по уездам и станам 1838 года, в Дубровке ещё и питейный дом был. Кстати, характерная для разных губерний деталь - читаешь рассказ о владельце имения/завода мужчине, а в источники забрался - всё принадлежит "Капитанше Баронессе Корф", включая бутылочный завод. То ли муж, будучи сильно старше супруги, старался таким способом избежать налога на наследство, то ли были ещё какие-то неведомые мне причины.

Последнее упоминание завода в известной мне статистике РИ - 1853 год (по данным 1850-го).

Модест Дмитриевич Резвый, которому было продано поместье Мариенгоф, умер, не успев вырастить пятерых малолетних детей, в 1853 году, и над детьми и поместьем было учреждено опекунство, в связи с чем в 1857 году было проведено межевание имения и составлен новый план. На нём в последний раз упомянут "Пулков завод". Хотя по плану всё верно, и дорога к заводу указана на другой стороне реки от деревни Пулковой (в которой был кирпичный), но не поручусь, что завод к этому времени не сменил профиль в силу деятельности Павла Ивановича Корфа.

[Тымф]

Меньше всего мне пока известно о самом Иване Жохове. Благодаря Указателю жилищ и зданий в Санкт-Петербурге на 1823 г. С.И. Аллера, находим Жохова по 2-ой Адмиралтейской части, №60. Благодаря Руководству к отыскиванию жилищ по Санкт-Петербургу, 1824 г. того же автора, узнаём существенно больше - Иван Алексеевич Жохов выбился в купцы 3-ей гильдии. Но больше этого пока не отыскалось.

[Тымф]

В Описании Санкт-Петербургской губернии по уездам и станам 1838 года заводом в Рокольском владеет уже Санкт-Петербургский мещанин Жохов, и мне неизвестно - это Иван Алексеевич, вышедший из купеческого сословия, или его сын. Неизвестна дата смерти И.А. Жохова, неизвестно, до каких пор он арендовал Пулковский завод у Корфов. Поиск продолжается.

Нам же остаётся порассуждать о расшифровке клейм, которые на данный момент считаю принадлежащими фабрике (фабрикам) Ивана Жохова, в силу датировки и локаций обретения в СПБ губернии, или предполагаю это, в силу аналогий в написании и исполнении.

Сначала клеймо Ф.Б.К. С.И.Ж. 1814 из старт-поста. Идеальной расшифровкой из сферического вакуума было бы "Фабрика Баронессы Корф / Содержателя Ивана Жохова". Но упоминание титулов на клейме - экстремально редкое явление. Мог крестьянин, арендующий фабрику, сочинить такое сочетание? Наверное, да. Но возможны варианты. "Фабрика бутылочная Корфа (Корфова)/ Содержателя Ивана Жохова", например.

Возможно, "К" - сокращение от названия по топониму, например, по названию ближайшей на той же стороне реки деревни Кошкиной. Т.е., гипотетически, "Фабрика бутылочная Кошкинская/ Содержателя Ивана Жохова", где вместо "Кошкинская" может быть любой неизвестный нам топоним или название, придуманное владельцами/содержателем.

Сергей Попков предоставил фото пострадавшего экземпляра весьма схожего по стилю клейма с тем же С.И.Ж. "в подвале" и, предположительно Б.Ф.К. в шапке. Несмотря на перестановку некоторых букв, думаю, варианты расшифровки аналогичны опубликованным выше.

[Тымф]

Он же предоставил клеймо-оттиск С.С.Ф. С.И.Ж. 1816. Памятуя об использовании топонима Сала в статистике РИ, относящейся к заводу, возможны два варианта - "Старо-Сальская Фабрика / Содержателя Ивана Жохова", но скорее - "Сальская Стеклянная Фабрика / Содержателя Ивана Жохова".

Всё это, как уже говорилось, неоднозначно, и оставляет место для разночтений и новых версий, но принадлежность перечисленных клейм-оттисков заводу/заводам Ивана Жохова полагаю весьма и весьма высоко вероятной, практически не вижу других кандидатов.

К кругу клейм-оттисков фабрики (фабрик) Ивана Жохова отношу и клеймо из ЛО без датировки Ф.К. И.Ж., вносящее свою лепту в версию, по которым "К." - топоним или название, придуманное владельцами/содержателем. Специально сфотал на просвет, типичное "лесное стекло".

Есть ещё пара клейм-оттисков Ф.И.Ж., Б.И.Ж., которые подтягивать к Ивану Жохову априори считаю некорректным. Мне неизвестно происхождение Ф.И.Ж., по стилю оно скорее свойственно для производителей содержимого бутылок своего времени, хотя полагаться на "стандарты" этого времени едва ли возможно. Второе весьма напоминает клейма Ивана Жохова (в том числе лаконичностью, граничащей с разгвоздяйством); чуда в обретении в столь далёкой от фабрики локации не ощущаю, но повреждение, лишившее клеймо точной датировки, подсказывает, что лучше подождать целого экземпляра.

[Тымф]

Сегодняшний хит с бережка от Сани - разновид клейма-оттиска Ф.К. И.Ж., датированный 1816 годом, отколовшийся с четверти. Лежало в луже перед ручьём, почти на выходе на горку, изображением кверху. Любая из машин, привозивших лодки на рыбалку, могла уничтожить клеймо.

Стеклянные фабрики Санкт-Петербургской губернии начала XIX века, похоже, поставляли изрядное количество питейной посуды в местные заведения. Крупнейшая в крае традиционная Весьегонская ярмарка привлекала много гостей, и, кроме постоя, они оставляли немало денег в питейных заведениях, как отмечая удачные сделки, так и просто в привычном общении с Ивашкой Хмельницким.


[Обилие клейм-оттисков И.Ж. и их встречающиеся существенно отличающиеся разновиды с одинаковой датировкой заставляет начать хотя бы что-то подозревать. Это вполне могут быть клейма одной фабрики, но надо допускать и возможность принадлежности разным производствам. Но пока даже смутных альтернатив Ивану Жохову на примете нет.]