Соболевы - известные ярославские купцы, занимались винной торговлей.
В XVIII веке Соболевы были крепостными крестьянами графского рода Салтыковых. Во время Семилетней войны (1756-1763) генерал Пётр Семёнович Салтыков (1696-1772) был назначен командующим русскими войсками (после победы 1 августа 1759 года над прусским королём Фридрихом Великим Салтыков был произведён в фельдмаршалы). В обозе командующего находились и кое-кто из его крепостных - для выполнения разных хозяйственных поручений. В их числе был и крепостной крестьянин Соболев, имя которого кануло в Лету. "Заграничную поездку" он использовал с большим толком, познакомившись с местными нравами и обычаями, а главное - с правилами торговли. Видимо, и графу он умел вовремя потрафить, доставая во фронтовых условиях всякие деликатесы, и в первую очередь - вина. Полученный на Семилетней войне невоенный опыт помог потом Соболеву изменить не только собственную жизнь, но и судьбу всего своего рода. Сын того, "безымянного" Соболева - Димитрий Соболев, вероятно, продолжал отцовский бизнес.
После кончины П.С. Салтыкова хозяином крепостных стал его сын Иван Петрович Салтыков (1739−1805) - генерал-фельдмаршал, отличившийся во многих сражениях. Ему наследовал герой битвы при Аустерлице Пётр Иванович Салтыков (1784−1813).
В 1806 граф Пётр Иванович находился в родных местах на излечении от полученной при Аустерлице раны. Как сообщал потом крестьянин Семён Дмитриев сын Соболев, "по нахождении моему во владении за графом Петром Ивановичем Салтыковым имел я при себе трёх сыновей - Василья, Данила и Ивана, из коих большего Василья граф отпустил на волю, по каковой вольности он, сын мой Василий, записался в ярославское купечество с данным от меня капиталом осьмью тысячами рублями…".
Вслед за Василием в Ярославль перебралось и всё семейство Семёна Дмитриевича. Сняли подвал барского дома, построенного при графе Иване Петровиче на месте срытого земляного вала возле Власьевской башни (он и сейчас там стоит) и развернули винную торговлю. Место золотое - рядом рынок, постоялые дворы, товар ходовой. Дом Салтыкова быстро превратился в настоящий улей. В "Книге денежных сборов с домов, лавок и других общественных мест по 1 части" за 1810 год он характеризуется так: "Дом каменный графа Ивана Петровича Салтыкова: вверху жилые покои и трактир, внизу питейный дом, два подвала, штофная лавочка и восемь лавок мушных, две харчевни, стоялый дом". Оценён дом был в 32.000 рублей.
Дело у этих "новых русских" пошло настолько хорошо, напитки продавались на столь "немалую сумму", что городские власти в июле 1812 встрепенулись: Соболевы-то в купцы или мещане не записаны, "податей, служб и тягостей, как личных, так и общественных" не несут, то есть, другими словами, уводят доходы от налогообложения. Грянул скандал. Соболевы оправдывались, ссылались на то, что граф-де разрешил.
Спросить у графа, правду ли говорят его крепостные, было невозможно. Как раз в это время в Москве шло формирование народного ополчения против вторгшегося в российские пределы Наполеона, и Пётр Иванович, произведённый уже в полковники, на свой счёт формировал Московский гусарский графа Салтыкова полк в составе десяти эскадронов, пожертвовав на это значительную часть своего состояния.
До Бородинского сражения закончить формирование полка не удалось. Вместе с частями регулярной армии, обозами и лазаретами салтыковцы отступили на восток. Граф Иван Петрович, ежедневно навещая в лазаретах раненых, заразился горячкой, от которой и скончался в начале 1813 года.
В качестве наследства после кончины Петра Ивановича его сёстрам, кроме недвижимости, отошли и принадлежавшие брату крестьяне, в том числе — семейство Соболевых. Решать их судьбу предстояло Прасковье и Анне. 23 сентября 1818 глава семьи получил на руки бумагу следующего содержания:"Объявитель сего крестьянин Семён Дмитриев сын Соболев с женою Матрёною Михайловою, с детьми их сыновьями: Данилою, у коего жена Матрёна Фёдорова и сын Фёдор, Иваном, у коего жена Надежда Иванова и с рожденными после ревизии доставшийся мне обще с сестрою моею родною тайною советницею графинею Анною Ивановною Орловою, урожденною графинею Салтыковою по наследству после покойного брата нашего действительного камергера, полковника и кавалера графа Петра Ивановича Салтыкова, за которым по спискам 1-й ревизии и в написании состоит Ярославской губернии и уезда в деревне Ногаевой, по праву моему собственному и по доверенности означенной сестры моей графини Орловой отпущен с означенным семейством вечно на волю; а потому мне и сестре моей и наследникам нашим до него Соболева с детьми и внучаты впредь дела нет и нипочему не вступатся, а волен он избрать род жизни, в какой сам вступить пожелает, чего для сия отпускная за подписанием моим и с приложением герба моего печати при нижеподписавшихся свидетелях ему Соболеву и дана в Санкт-Петербурге сентября 23 дня 1818 года. Тайная советница Прасковья Иванова дочь Мятлева урожденная графиня Салтыкова".
Получив вольную, Семён Дмитриевич озаботился приобретением для себя и сыновей официального статуса. 4 ноября Соболев подаёт в Ярославскую казённую палату прошение, в котором сообщает, что, будучи со всем семейством отпущен на волю и "нехотя проживать праздно", он желает "со всем тем семейством записаться с 1819 года в Ярославское купечество, с присоединением в семейство моё позначенного находившегося в купчах неотделённого моего сына Василья, по 2-й гильдии, чрез каковое причисление ево сына моего ко мне исполнится сила закона о неотделённых детях". Семён Соболев объявил капитал в двадцать тысяч сто рублей. Василий удостоверил согласие "на присоединение в семейство своим под сим подписанием".
22 ноября 1818 из Ярославской казённой палаты в Ярославский городовой магистрат поступила бумага: "По Указу ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА казённая палата по прошению вольного человека Семёна Дмитриева с сыновьями Данилом и Иваном о записке в здешнее 2-й гильдии купечество приказали: копию с означенного прошения отпущенного на волю крестьянина Соболева и представленную им отпускную препроводить в здешний Городовый магистрат и велеть в записке его в купцы поступить по законам, и что сделано будет, о том палате репортовать".
Но прежде чем получить добро на "записку в купцы", Семён, Даниил и Иван во Власиевской церкви дали Клятвенное обещание на верность царю и Отечеству: "Аз нижеименованный обещаюсь и клянусь Всемогущим Богом пред Святым Его Евангелием в том, что хощу и должен Его Императорскому Величеству, Своему истинному и природному Всемилостивейшему Великому Государю Императору Александру Павловичу Самодержцу Всероссийскому и Его Императорского Величества Всероссийского престола наследнику, которой назначен будет, верно и нелицемерно служить и во всём повиноваться, не щадя живота своего до последней капли крови".
Так появились в Ярославле купцы, которые хотя и занимались торговлей товаром, приносившим в семьи его покупателей много горя и убытка, но снискали в своём кругу, да и в городском обществе, уважение и признательность. Они много жертвовали на украшение Власьевской церкви, активно участвовали в общественной жизни. Василий Семёнович избирался гильдейским старостой, купеческим заседателем в Приказе общественного призрения и Совестном суде, заседателем в Палате гражданского суда. Трижды Василий Семёнович избирался городским головой - на трёхлетия с 1830, 1839 и 1851 гг. Иван Семёнович также занимал выборные должности в Приказе общественного призрения, был директором Ярославского попечительного комитета о тюрьмах. За крупные пожертвования оба брата были избраны членами Императорского Человеколюбивого общества.
