Ленстеклотрест

Разное доводилось слышать об этих фигурках. Самое внушающее доверие - то, что их вкладывали в жестяные коробки с кондитерскими изделиями известных производителей. Чаще попадаются они уже пострадавшими или вовсе расколотыми, но есть исключения, и именно им посвящён этот топик. Я куда-то скидывал фотки этих фигурок с салатовым основанием отовсюду, теперь отыскать не могу  Но для затравки есть кое-что, а потом отыщется остальное, да и новое появится, надеюсь.

Сначала барашек, коего запечатлел в доме, где жил лет 10, там многое сохранилось с РИ. Есть фото, где он смотрит прямо в душу 

Судогодский Стеклянный Завод Торгового Дома Евграф Голубев с Сыном и Внуками, далее - "Красный Химик".

       Для изложения истории завода не отыскал лучшего материала, чем обработанная рукопись Василия Дмитриевича Демешкина "История Судогодского стекольного завода", в своё время работавшего на заводе бухгалтером и помощником бухгалтера, оцифрованную и выложенную на сайте Дом Без Ключей одним из его создателей - Tasha (Н.А. Знахуренко, работающей экскурсоводом Судогодского Краеведческого музея).

       От себя замечу, что, при всей своей простоте, до наивности, и некоторой сумбурности, история завода в изложении Василия Демешкина весьма подробна и изобилует бесценными личными воспоминаниями, его и других работников завода, включая бывшего владельца. В ней масса ценной информации, уже цитировавшейся на форуме, по другим заводам Владимирской губернии, в основном, по перетеканию рабочей силы и их банкротствам в годы действия "сухого закона". В тексте сохранена орфография автора, с её "анжерея", вместо "оранжерея" и т.д. и фактические ошибки или описки (вроде окончания ПМВ в 1915 году). Очевидно влияние времени опубликования, наложившего отпечаток на характер изложения. Тем не менее, повторю - рукописи цены нет, поэтому, несмотря на её немалый объём, решил выложить полностью, с сохранением частей, как бы являющихся ответами на некий воображаемый "опросник".


Архив Василия Демешкина

Вступительное слово автора.

       Составление настоящей истории завода взято из частично сохранённого архива заводчика Голубева, но записи его трудно разобрать; но всё-таки из частных бесед самого владельца Голубева, а также некоторых рабочих, которые ещё были живы в 1916 году, весь материал пришлось с большим трудом обработать и вспомнить то, что было. Материал по культурному быту семьи заводчика Голубева был дан кучером Иваном Фроловым, который был очевидцем той жизни и всяких происшествий. Много дано было после падения царского самодержавия, так как сам заводчик ещё продолжал работать – сначала Членом Коллегии Заводоуправления, и потом управделами заводоуправления – мне пришлось с ним делать поездки в Москву и Владимир, где мы имели частые беседы о старой жизни, а из всего этого и некоторых бесед была составлена история завода. Я сам начал работать с 1915 года, кое-что мог и сам собрать.

Может, кому-то будет неясно то, что описано в этой истории, так как в царское время рабочим жилось очень плохо, а в самой истории очень красиво обрисована та жизнь, как будто было всё хорошо. Но зачем говорить о том, что было - каторжная работа самих рабочих, что трудились не восемь часов, а более. Из последней беседы с заводчиком Сергеем Голубевым было выяснено, что если бы не было свержения царской власти, то мы бы устроили здесь Комбинат Стекольных Заводов, находящихся в Судогодском, Ковровском и Меленковском уездах. Такая цель была: объединить все стекольные заводы путём закупки мелких заводов. Совместно с помещиком, предводителем дворянства Владимиром Семёновичем Храповицким, уже была составлена смета на проведение железнодорожной линии сначала к Судогодскому Стекольному заводу, а потом и к остальным. Это была большая выгода для обеих сторон; мы со временем уже перешли бы к полному снабжению всех рабочих как самим питанием и одеянием, так и всем необходимым, чего только нужно было рабочему. Мы все силы клали, чтобы у нас рабочий ни в чём не нуждался. Сам заводчик Голубев Сергей Иванович в 1928 году выбыл с этого завода и устроился работать как специалист в Главстекло; сын его, Яков Сергеевич, который принимал участие с комсомольцами, был в Москве назначен главным механиком одного крупного завода; второй сын, Сергей, который был воспитан в буржуазном поколении, не приспособлен ни к какому труду, был отдан в руки правосудия – как говорится, попал не в ту среду.

Часть 1.

О постройке Судогодского Стекольного завода
История нашего Судогодского Стеклозавода –
с Торгового Дома Евграфа Голубева с Сыном и Внуками.

       Родословная, согласно записям, оставленным в личном архиве дедушки Евграфа, гласит, что Голубевы Евграф Львович и Козьма Львович с сыновьями своими, Иваном и Петром, прибыли в уездный город Судогду из деревушки Кондряево Судогодского уезда в 1872 году (ныне это – колхоз «Родина»). Евграф и Козьма были родными братьями, но, согласно оставленным записям, у них была вражда между собой из-за веры. Евграф Голубев рано овдовел, и жениться снова ему как староверу было не положено. Когда его сыну Ивану исполнилось 20 лет, то отец решил женить сына на девушке из скита, Надежде Александровне, у которой мать была, и она накопила денег за дочерью, дала приданое – после своего мужа несколько десятков гектар леса, который супруги после начала их совместной жизни стали продавать. Из скопившихся денежных средств они стали думать расширить свою торговлю и построить дома для жилья и магазинов. Торговля стала более обширной.
В 1874 году у Ивана Евграфовича родился сын, первенец, дали ему имя Сергей. В 1876 году родился другой сын, Константин, в 1879 году – третий, Василий, в 1881 году – четвёртый, Александр, а в 1883 году – пятый сын, Фёдор, последний. Все дети Ивана и Надежды были воспитаны старой девой из скита староверов, и сыновей они держали всё время, до школьного возраста, в таких условиях, что они даже не видели товарищей своего возраста. Когда старшему сыну, Сергею, исполнилось девять лет, его стал учить грамоте специально привезённый из скита человек, за особую плату. Так и все остальные дети в семье начинали учиться грамоте, когда им исполнялось девять лет, и росли и учились до самого зрелого возраста, помогая дедушке и папаше заниматься торговлей.
 
Пятнадцатилетнего старшего сына Сергея постигло несчастье: во время прогулки со своей няней, когда он гостил у бабушки в староверском скиту, в лесу он увидел зверей, вроде собаки или волка, и так сильно был напуган, что лишился речи, которую не могли наладить очень долго. И потом, когда она уже была налажена, то всё равно не совсем: нужна была выдержка, спокойствие, но такового не было, и он остался с заиканием - когда говорит слова, то старается сказать их очень быстро, и получается непонятно. Но он родился очень красивый, весь похожий на мать, Надежду.
Так семья Ивана Евграфовича стала расти, уже пять человек детей, которые помогали дедушке и папаше в торговле. Сам Евграф человек был жестокий, с сына спрашивал очень строго и скупо – чтобы наживать капитал в торговле и иметь конкуренцию. Но сам сын Иван был в этом слаб, а дети ещё малые, хотя и стали привыкать к торговле с малых лет.

Дети росли до полного возраста, все они четверо были слабы и к военной службе непригодны, только пятый сын, Фёдор, был очень здоров, и воспитания был хорошего. По взятию на военную службу он стал расти с рядового солдата далее до чина поручика.

Так постепенно, год за годом, дети росли, и в 1894 году Иван Евграфович стал думать, как бы женить своего сына Сергея, которому исполнилось уже 20 лет. Он его направил в город Ковров, к родной тётке на воспитание, и чтобы он там привык к какому-нибудь ремеслу. Сергей, живя там, познакомился с девушкой, купчихой Анной Николаевной Першиной с небольшим капиталом, и в 1896 году женился на ней, и они приехали на жительство в Судогду.

Подрастал уже второй сын, Константин, которому тоже уже исполнилось 20 лет. Он, молодой, но уже смекалистый и ловкий в торговле, выполнял такую роль: стал делать поездки за товарами и материалами для магазинов. В таких поездках он познакомился в городе Нижний Новгород с девушкой – купчихой Марией Александровной Крашенинниковой, с большим капиталом, и в 1898 году женился на ней и перевёз молодую жену в Судогду, где они стали строить свой собственный дом.

Уже вырос третий сын, Василий. Ему исполнилось 19 лет, но этот молодой человек был ещё слаб, никуда не выезжал, только занимался торговлей. Но время идёт, его нужно тоже женить – но он не нашёл себе купчих, а стал ухаживать дома за молодой горничной, Матрёной Маркеловной, и женился на ней без приданого, хотя Ивану Евграфовичу это и было не по душе. Но дело зашло далеко, и сделать что-либо, чтобы помешать этому, было очень трудно, когда на свет появляется девочка, имя которой дали Лиза.

Вот уже подрастает пятый сын, Фёдор, которому скоро исполняется 20 лет, и ему предстоит идти на действительную военную службу. По своему здоровию он был взят и направлен в город Рыбинск для прохождения службы, и с рядового солдата он дошёл до чина поручика, учился в школе подготовки командного состава и по окончании её в 1906 году, после окончания Японской войны, вернулся в Судогду. Но привыкать к работе было ему очень трудно.

Как уже было описано ранее, все дети Ивана Евграфовича были женатые и проживали с ним в одном доме. Три сына с жёнами – жить стало уже невозможно, для такой семьи нужна большая площадь. Тогда сам Евграф стал строить три каменных двухэтажных дома для жилья и магазинов, так как цель его была такова – заставить внуков заниматься торговлей; мечтал он открыть при домах торговлю всеми необходимыми товарами.

Был открыт Мануфактурно-галантерейный магазин, где сейчас наверху проживают жители, а внизу магазин Книготорга и дежурный магазин Судогодского Торга. Второй дом был приспособлен – наверху помещалась Главная Контора всех открываемых магазинов, а внизу помещался Железно-скобяной хозяйственный магазин (сейчас там тоже помещается внизу хозяйственный магазин Судогодского Торга, а наверху – Партийный Комитет). В третьем доме наверху проживали сыновья Ивана Голубева, Василий и Сергей, со своими семьями, а внизу был Бакалейно-винный продуктовый магазин, Рейнско-винный погреб для хранения разливного вина и пива.

Было распределено между внуками, кому в каком магазине быть руководителем по торговле. Старшему внуку, Сергею Ивановичу, имевшему с малолетства некоторый недостаток речи – заикание – в торговле работать не пришлось, и он был оставлен для работы по сбору выручки из магазинов и ведения торговых книг. Второму внуку, Константину Ивановичу, было поручено заведовать железно-скобяным товарным магазином и выезжать в длительные командировки по закупке и отправке товаров, и другие коммерческие сделки. На время его командировок заведование было поручено сыну, Ивану Евграфовичу. Третьему внуку, Василию Ивановичу, было поручено заведование бакалейно-винно-продуктовым магазином и рейнским погребом. Четвёртому внуку, Александру Ивановичу, было поручено заведование мануфактурно-галантерейным магазином. Пятому внуку, Фёдору Ивановичу, никакого поручения дано не было, так как он находился на действительной военной службе.
Кроме того, в каждом магазине был ещё штат продавцов от двух до четырёх человек. Старшими продавцами состояли: в Железно-скобяном хозяйственном магазине – Фомичёв Клин Осипович, а Бакалейно-винно-продуктовом – Гусев Павел Максимович, в Рейнском погребе – Королёв Фёдор Андреевич, в Мануфактурно-галантерейном магазине – Лисов Иван Петрович. Имея три магазина, торговлю Голубевы вели очень бойко.

Самому Евграфу Львовичу Голубеву в 1894 году было около 65 лет, но ещё бодрому старику очень надоело заниматься этой торговлей, его манило расширить свою деятельность путём открытия какого-нибудь производства. Выезжая часто на своём конском транспорте к знакомым купцам и помещикам, он неоднократно обсуждал этот вопрос в доме своего родного брата Козьмы Львовича, племянника Петра Козьмича и племянницы Александры Козьминичны:"Чем бы заняться ещё более полезным и выгодным?" Надежды на сына Ивана у него не было, так как последний приспособлен к этому не был, а доверять торговлю чужим лицам у него было желания – как бы не встретить нечестных.
В одно прекрасное время, в воскресный день, два брата – Евграф и Козьма Львовичи Голубевы – совместно со своими сыновьями Иваном и Петром собрались на общее совещание, где был поднят такой вопрос:
- А не заняться ли нам с постройкой какого-нибудь выгодного производства? Хотя бы построить стекольный заводик или какую-нибудь фабрику, - такие слова были произнесены самим Евграфом.
Его поддержал Козьма и его сын Пётр:
- Идея великолепная, давайте сделаем небольшую поездку к нашему соседу в Гусь-Хрустальный - к Нечаеву-Мальцеву, у него имеются несколько стекольных заводов и фабрика. Сделаем на те заводы экскурсию и посмотрим, как они работают, какие условия, какое сырьё, материалы, как протекает работа. Может быть, у нас тоже получится, с их помощью мы сделаем пробу.

И они такой вопрос решили. В первое же воскресенье нам необходимо отправиться туда для осмотра заводов и фабрики. И вот наступил воскресный день, и наша делегация во главе двух родных братьев, Евграфа и Козьмы, и двух двоюродных братьев, Ивана и Петра, двоюродной сестры Александры Козьминичны и двух старших внуков – Сергея Ивановича и Михаила Петровича – выехала на те заводы. Когда такая делегация прибыла в Гусь, то сам Нечаев-Мальцев очень удивился, что они приехали сюда для осмотра стекольных заводов и фабрики. Его очень удивило, что они задумали такое огромное, капитальное производство, ему сделалось очень неудобно, что такая делегация приехала с таким большим делом:
- Вроде вы хотите со мной вести конкуренцию, но всё-таки пришли к такому выводу, что вам необходимо выехать на те заводы и посмотреть, как всё устроено и что нужно сделать...
В такой беседе была договорённость со стороны делегатов-Голубевых:
- Мы решили вам не конкурировать, мы если надумаем, то мы построим завод бутылочный, какого вы ещё не имеете, только окажите нам техническую помощь как специалистами, а также на первое время всеми необходимыми материалами, а также на первое время и денежной валютой.
Нечаев-Мальцев на это ответил:
- То дело очень мудрёное, попробуем, что-нибудь получится, так как бутылочных заводов пока очень мало, и вы наверно будете богатыми, я вам буду завидовать. Я, со своей стороны, тоже хотел иметь такой завод, но у меня другие соображения на это, мне кажется, что с таким заводом много хлопот. Хотя имею заводы, они мало приносят пользы, мне лично самому заниматься этим нет времени, а на всех моих заводах имеются свои управляющие, но они только получают жалование, а заботы имеют мало. Всё приходится для них на это быть толкачом. Я вот вижу – у вас имеется к этому стремление, вы хотите затевать такое большое капитальное строительство, - ведь с ним много потеряешь нервов, придётся не поспать ночей, подумать, где чего взять, где достать.
Евграф Голубев на это ответил:
- Хотя большого капитала мы ещё не имеем, но у меня есть стремление к этому, а, во-вторых, имеется такая пословица: не имей сто рублей, а имей сто друзей. Приходится просить помощи у друзей, и к тому же я надеюсь на своих внуков, у меня их пять, но не все одинаковы: есть два очень такие юркие, говорят:"Давай, строй! Мы всю Россию объездим, но что нужно – найдём!". Вы тоже нам не откажите, в долгу мы у вас не останемся, заплатим с процентами, только бы построить завод и выпускать продукцию, которая очень нужна.
Нечаев-Мальцев всё слушает, смотрит на дедушку Евграфа – думает, наверное:"Ну и старик!".
 
На этой беседе много говорили, много предлагали, даже запомнить трудно. Говорили все по-разному, но мнения сходились к одному: постройкой бутылочно-стекольного завода пришло время заняться, не откладывая в дальний ящик, и приступить к этому как можно скорее.
Когда все Голубевы, старые и малые, изложили свои взгляды и предложения, слово взял сам Нечаев-Мальцев. Он сказал:
- Я всё слушал вас, и сейчас думаю, как вы активно берётесь за это дело, с большим азартом. По-видимому, вы сюда приехали не смеяться, а делать большое дело. Я с вами вполне солидарен. Сколько у меня будет к этому энергии – я помогу. А теперь скажите, где вы думаете построить такой завод.
Евграф Голубев ответил:
- Я намерен построить у себя в городке Судогда, в полутора верстах по шоссейной дороге Владимир-Муром, только одно я прошу вас: помочь составить комиссию по обследованию той местности, где она найдёт строительство удобным. Мы лично осмотрели, но так как ваша комиссия признает её?
Мальцев на это сказал так:
- Я лично в комиссии участие принять не могу, но со своей стороны выделю вам людей – таких специалистов, которые могли бы определить всю работу. Но только не ранее, как дней через десять и более – ждите. И сами ещё раз посмотрите, где бы можно удобнее выбрать место. Но начатые наши разговоры не должны остаться разговорами, а нужно и доказать делом.
Так побеседовали все Голубевы с Мальцевым - и стали собираться в путь, в Судогду.

С Рождеством Христовым! Мира, добра и счастья!

Дорогие ленстеклотрестовцы! Поздравляю вас с наступающим Новым Годом! Это был непростой год... Ой, кажется я не то что-то говорю  На самом деле в уходящем году было всего понемножку, как полагается. Если бы не потери, принесённые им, нельзя было бы не заметить, как много радости он принёс многим из нас на стезе общего хобби. Оставив все потери в старом году, в новый потащим только удачи и радости, обещайте мне! Всем всего наилучшего и хорошо всем отпраздновать! 

Бутылка от Ивана Alex Mu, выглядит весьма старой, но на вогнутом дне типичный для конца XIX - начала XX вв. шарик-"пимпочка". Высота - 31 см. Немного о напитке и производителе из Вики.

       Pernod Fils был самым популярным брендом абсента в течение XIX века, пока он не был запрещён в 1915 году. В La Belle Epoque имя Pernod Fils стало синонимом абсента, и бренд представлял де-факто стандарт качества, по которому судили все остальные. (Под La Belle Epoque имеют в виду "Прекрасную эпоху", обычно датируемую временем между концом франко-прусской войны в 1871 году и началом Первой мировой войны в 1914 году. Это был период, характеризующийся оптимизмом, миром и экономическое процветанием, пиком развития колониальных империй и технологическими , научными и культурными инновациями. Период характеризуется процветанием искусства, особенно в Париже. Многие шедевры литературы, музыки, театра и изобразительного искусства получили признание именно в это время. "Прекрасная эпоха" была названа так в ретроспективе, когда её стали считать "золотым веком", в отличие от ужасов Первой Мировой Войны.)

       Корни бренда прослеживаются еще в 1790-х годах. Согласно легенде, именно в это время в Невшателе , Швейцария , доктор Пьер Ординер создал запатентованное лекарство, которое представляло собой самые ранние источники этого напитка. Затем этот рецепт попал в руки Анри Луи Перно в рамках коммерческой сделки, и в 1797 году он и Даниэль-Анри Дубиед открыли первый завод по производству абсента в Куве , Швейцария.

       Позже Pernod построил более крупный ликёроводочный завод в Понтарлье , Франция , в 1805 году. Это подготовило почву для того, чтобы сонное сообщество Понтарлье в конечном итоге стало домом для двадцати восьми коммерческих заводов по производству абсента и мировым центром его производства.

       Популярность бренда Pernod Fils выросла в последующие десятилетия, и его впечатляющая доля на рынке породила множество подделок и подражателей с брендами-подражателями, такими как "Pernot", "Parrot" и "Pierrot", среди прочих. В 1901 году оригинальный ликёро-водочный завод был почти полностью уничтожен пожаром. На его месте был построен новый, более крупный и современный завод. В свое время ликёро-водочный завод Pernod Fils производил до 30.000 литров абсента в день и экспортировал свою продукцию по всему миру.

       К 1910 году потребление абсента во Франции превысило 36 миллионов литров в год. В связи с тем, что во всём мире растёт движение воздержания , многие видные французские политики и ученые заинтересовались французским "национальным напитком".

       Как и большинство качественных абсентов, Pernod Fils производили путем размельчения трав, включая полынь, укроп, мелиссу и анис в нейтральном спирте сельскохозяйственного происхождения (обычно, вино) в медном алембике, где смесь затем перегоняли, чтобы получить прозрачный ликер . Затем часть дистиллята замачивали дополнительными травами, такими как иссоп и маленькая полынь, чтобы получить зеленоватую фракцию, которую затем фильтровали и объединяли с основной частью. Процесс окрашивания был сделан прежде всего для придания абсенту дополнительного вкуса и аромата, но последующий лёгкий оливковый оттенок также имел дополнительное преимущество, улучшая его визуальную привлекательность. Цветной дистиллят был тогда уменьшен в силе с 68% продуктом ABV, представляющим самую популярную версию марки. Преобладающим ароматом в Pernod Fils, как и всех абсентах, был в основном анис - аромат, который англофоны обычно неверно идентифицируют как "солодка".

       Сама популярность абсента косвенно способствовала его гибели. Отсутствие надлежащего контроля и регулируемых стандартов производства привело к появлению дешёвых промышленных версий напитка на городских рынках. Эти некачественные абсенты обращались к алкоголикам с низким социально-экономическим статусом и обычно фальсифицировались различными токсичными веществами, чтобы сделать некоторые признаки (например, цвет) этих низших брендов более убедительными. Это открыло дверь для хулителей абсента, чтобы обвинить напиток в том, что он очень вреден, что сделало его удобным козлом отпущения для социальных болезней. Ученые провели исследования, включающие инъекцию чистой полынной эссенции мелким животным. И хотя эта практика обычно приводила к судорогам, сопровождаемым гибелью животного, эти тесты были ошибочными и не представляли потребления абсента. Несмотря на просьбы производителей алкогольной продукции абсента о правилах качества для этой категории, враги абсента настаивали на запрете популярного напитка. К 1915 году абсент был запрещен в большей части Европы и мира. Все французские ликёро-водочные заводы закрыли свои двери, что вызвало кончину Pernod Fils во Франции.

       Несмотря на сокрушительный эффект французского запрета и последующей Первой мировой войны, абсент Pernod Fils не исчез полностью. Производство было возобновлено в меньших масштабах на ликероводочном заводе Banus в Таррагоне , Каталония, где абсент никогда не был официально запрещен. Тем не менее, напиток так и не восстановил свою прежнюю популярность, и к 1960-м годам производство абсента Pernod было прекращено. Одновременно во Франции компания Pernod начала производить ликер d'anis (анисовый ликер) в годы, последовавшие за Первой мировой войной, и именно этот продукт превратился за десятилетия в привычное современное воплощение напитка (образец клейма-оттиска этого напитка можно посмотреть у нас здесь). Современный Pernod liqueur d'anis в целом отличается от своего предшественника, основан на современном технологическом процессе, имеет значительно более низкую крепость (45% против 68% ABV) с сильно отличающимся вкусовым профилем и разливается в бутылки с искусственным красителем и сахаром.

       В 2001 году, после внедрения абсента на различные рынки, компания Pernod-Ricard выпустила абсент, изготовленный из ароматизирующих экстрактов и красителей, которые, как утверждается, "вдохновлены старой формулой". Независимые обзоры показали, что продукт намного больше похож на своего современного кузена Pernod liqueur d'anise, чем на исторический напиток до 1915 года. В последние годы состав абсента Pernod был ещё раз изменён и продукт перезапущен, чтобы приблизить его к оригиналу, созданному его предшественником Pernod Fils.

Выглядит, как капсюль, а не как язычок, поэтому помещаю отдельно.

Ну вот и "маг" объявился, тоже с несклоняемой фамилией. 

Информации о магистре Карле Ивановиче Креслинг в справочниках "Вся Россия" раньше 1902 года не отыскал, удивительно, что его аптека на Конюшенной, а наследников С.Л. Гордона - на Мойке, хоть и очень рядом, как и предыдущий адрес на Мошковом переулке, но аптека называется "Конюшенной" именно у них... Моя бывшая работа, как оказалось, располагалась прямо рядом с "аптекарской Меккой" центра СПБ при РИ, и Игорю Штирлицу эти места. кстати, прекрасно знакомы.

Крышка диаметром 3,5 см, надпись - "Аптека Маг. К.И. Креслинг, С.-Петербург, Больш. Конюшен., 29".

Подарил добрый человек крышку, найденную прям на бутылке, разбил её и утащил с куском горлышка. Что-то видно лучше, что-то хуже, насколько разобрал, по строкам:

Молоко / коровье / пастеризованное / 2,5% жира / Понедельник / ц. 13 к.

По кругу:

сверху - Сланцевский гормолзавод (?), часть букв второго слова неразборчиво, снизу - ГОСТ 13277-... (последние 2 цифры неразборчиво).

Нагуглил, что Сланцевский гормолзавод был сдан в эксплуатацию 1958 году.