Ленстеклотрест

Киевский стеклотарный завод был построен в послевоенную пятилетку 1949-1953 гг. В те времена на Украине изготовление тары из стекла осуществлялось только на одном заводе, где выпускалось до 75 млн. банок в год.
В рамках программы реконструкции и восстановления страны, в соответствии с постановлениями СНК СССР № 1311 от 29 сентября 1944 и № 22 от 8 января 1946, было решено построить стеклозавод в Киеве.
13 декабря 1953 на Киевском стеклотарный завод был зажжен газ для первой выводки основного технического агрегата - стекловаренной печи с площадью варочной части 100 м² и емкостью в 354 т стекломассы, и уже 18 января 1954 была выпущена первая стеклянная банка.
Введенный в эксплуатацию завод еще несколько лет использовал ручной труд. Так, в сборочном цехе процессы обработки, транспортировки сырья были недостаточно механизированы, вручную осуществлялись загрузки шихты и стеклянного боя в стекловаренную печь, перемещения банок с конвейера в печь на обжиг. На заводе не было железнодорожной ветки и продукция вывозилась автотранспортом.
Инженеры вместе с рабочими завода решали проблему за проблемой: механизировали технологические процессы в сборочном цехе; автоматизировали погрузку шихты и стеклобоя в стекловаренную печь; автоматизировали перемещения банок в печь отжига.
Во втором полугодии 1955 года  паровоз подал первые вагоны под погрузку готовой продукцией. Изготовленные банки в основном отправлялись потребителю навалом в железнодорожно-транспортных вагонах, а стеклянная тара малой вместимости - в картонных ящиках.
1962 год - на заводе была увеличена площадь варочной части печи (117 м² вместо 100 м²) и установлена первая машина ТСМ со спаренными формами для производства банок 0,5 л.
1963 год - освоено производство стеклянных шариков для стекловолокна. Всего за год было произведено 646 т такой продукции.
1967год  - на заводе было внедрено производство в спаренных формах банок вместимостью 1,0 л и стеклянных крышек для домашнего консервирования.
1968 год - запущена в эксплуатацию новая котельная с автоматизированными процессами управления.
1975 - на заводе освоено производство глушеной цветной смальты для мозаичных работ.
С 1976 года на предприятии эксплуатируется новый механизированный сборочный цех производства стеклянной тары и силиката натрия растворимого. В цехе автоматизированы все процессы обработки, транспортировки и дозирования компонентов шихты.
1981год - на машинолиниях стеклозавода установлены механизированные устройства визуального контроля качества банки. Тогда же на первой технологической линии заменили  печь ЛН-1000х18 на печь ПГУ-323.
1984 год - проведена реконструкция стекловаренной печи № 1 по производству стеклотары. Во время реконструкции печи увеличили объем насадок регенераторов, что значительно уменьшило расход топлива.
1985 год - с целью увеличения снятия стекломассы реконструирована стекловаренная печь № 4 по производству силиката натрия жидкого. В том же году завод переведен на горячее водоснабжение.
1986 год - установлено 3 автомата для упаковки стеклотары вместимостью 1 и 0,5 л в термоусадочную пленку.
1989 год - введена в эксплуатацию новая система газового обеспечения стеклозавода.
Май 1990 - на машине 2 ТСМ-12 была изготовлена новая банка вместимостью 1,5 л для использования в домашнем консервировании.
1993 год - на участке смальты было освоено производство художественных изделий из сульфидного стекла.
1996 год - на машинолинии № 6 установленная электрическая печь отжига ПКЭ 323 вместо устаревшей ЛН 1000х18.
1997 год - налажен выпуск стеклянных банок типа «twist-off» вместимостью 0,25-1,5 л.
1998 год - была введена в действие чешская упаковочная машина типа FS для упаковки банок в транспортные пакеты типа Б. Для удовлетворения спроса в стеклотаре из бесцветного стекла на заводе в том же году начала работу линия подачи раствора селитры натриевой в смеситель шихты, а также к рецепту шихты добавили  селен технический и окись кобальта.
1999 год - установлен шестой упаковочный автомат «УСТУП» для упаковки стеклобанки в термоусадочную пленку. Таким образом, процесс упаковки стеклотары в блоки было полностью механизирован.
2000 год - проведена реконструкция стекловаренной печи № 1. Это позволило увеличить ее производительность до 150 тонн в сутки.
2002 год - в целях охраны окружающей среды в сборочном цехе введены в строй две аспирационные системы очистки дымовых газов.
Апрель 2003 - начала работу секционная стеклоформирующие машина IS-6-2 немецкой фирмы «EMHART».
2008 год – производство  остановлено.

Топик завода давно существует, о топика с клеймами всё нет! Непорядок, исправляем!
Данное клеймо завода официально зарегистрировано  в 1965 г. и по- моему успешно применяется до дней наших!
Большой литровый флакон из под автохимии, крышечка "РЕАХИМ".

Стеклотарный завод по выпуску стеклянных банок начал строиться в городе Брянске по проспекту Московскому, дом № 106 на основании Постановления Совета
Министров СССР от 25 сентября 1955 года за № 2520 и приказа Министра промышленности продовольственных товаров СССР от 1 октября 1953 года за № 198. 
С 1954 года по 1961 год шло строительство  этого завода.
На основании распоряжения Брянского Совнархоза от 3 февраля 1961 года Брянский стеклотарный завод стал действующим предприятием.
Одновременно, на основании постановления Совета Министров РСФСР от 7 марта 1958 года за № 991-р на площадке строящегося завода"Стеклотара" было размещено
строительство электровакуумного завода по производству электронно-лучевых трубок.
Таким образом, с 1958 года по 1961 год существовало два строящихся завода - Стеклотарный и электровакуумный.
На основании постановления Брянского Совнархоза от 28 марта 1961 года за № 49 Стеклотарный и Электровакуумный завод  объединены в один завод - Электровакуумный.
В период строительства электровакуумный завод с октября 1958 года по 28 марта 1961 года подчинялся управлению промышленности строительных материалов Брянского Совнархоза,
с 28 марта 1961 года завод перешел в подчинение Управления радиотехнической промышленности Брянского, а позже Приокского Совнархоза и находился в этом подчинении по апрель 1965 года.
На основании постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 2 марта 1965 года за № 126-47 о создании Министерств электронной промышленности,
электровакуумный завод передан в ведение Министерства электронной промышленности.
Брянский электровакуумный завод  стал заводом союзного подчинения и имел важное значение в народном хозяйстве и общественно-культурной жизни страны.
Многие годы завод выпускал  стеклянную тару ( 0,5; 1,0; 2,0 - х литровые банки ),  черно-белые кинескопы для телевизоров , различные гражданские товары и продукцию оборонного значения.
С началом перестройки завод пришлось пережить полосу реформ, в 1989 году предприятие было реорганизовано и стало называться «Литий».
В начале 90-х общие для отрасли проблемы и ориентация на военное производство завели предприятие в долговую яму и предприятие потеряло заказы: часть производителей телевизоров
оказались за границей, а оставшиеся резко снизили объемы закупок.
После акционирования в 1994 году  руководство "Лития" затеяло реорганизацию, придав подразделениям завода юридическую самостоятельность.       
В этом же году предприятие было приватизировано: 36% акций получил трудовой коллектив, крупными пакетами владели также фирмы "Грифон", "ДПЛ", "Титаник" и частные лица.
В 2003 году произошла новая реорганизация и образовалось Общество с ограниченной ответственностью «Брянск-Стекло» которое стало частью холдинга «ПромИнвест».
В 2000-е годы завод занимался производством полых стеклянных изделий и стеклянных колб для электороламп,  электронно-лучевых приборов, оптовой торговлей электротоварами,
техническим обслуживанием и ремонтом автомобилей, но это не спасло его.
В 2017-м предприятие признали банкротом и выставили на торги. Главное здание новый владелец превратил в офисный центр, а феврале 2020-го приступили к сносу оставшихся старых цехов.
Новый собственник решил очистить территорию от заводских построек. Что построят на освободившейся площади бывшего «Лития», пока неизвестно.
От завода, видимо, останется только здание управления, которое сейчас используется как офис-центр, а некоторые его помещения отданы под магазины.

Товарный знак предприятия и образцы продукции "военного производства".

Хотелось бы понять, что это: лабораторный флакон или графин со стаканом?
Объём - 650 мл, объём стакана-неваляшки - 140 мл, высота со стаканом - 22 см.
Пробочка и стакан притёрты, что в общем намекает на химию или медицину, но смущает довольно большой объём.
Что бы это могло быть?
Попалось в сети.

"Микроудобрение для сельского хозяйства в центральных и северных районах СССР" в таблетках,
Рижский завод "Реагент". Начало 70-х годов.
В советские годы завод производил различные химикаты и реактивы, сейчас полузакрыт и полузаброшен.
Баночка объёмом 50 мл, высотой 50 мм, диаметром 45 мм.
На дне что-то отдалённо похожее на клеймо, разборчиво только две капельки-точки.

В продолжение темы производства оптического стекла в нашей стране очень интересная статья В.В.Поликарпова в журнале "Вопросы истории".
Можно считать её первой серией этой темы.

                                                                                   

                                                                                                     Оптическое стекло для русской артиллерии. 1914-1917 гг.
                                                                                                                                                                                                     


К началу первой мировой войны оптическое стекло для биноклей, стереотруб, перископов, прицелов, прожекторов "целиком получалось из Германии, так как в России заводов, изготовлявших такое стекло, не было".(1)  Стеклозаводчики причину того, что производство оптического стекла в России "совершенно не существует", видели в "полной невозможности конкурировать" с иностранными заводами, особенно германским Шотта (Schott) в Иене, "обставленным научными лабораториями и обслуживаемым прекрасно подготовленными химиками-специалистами".(2)


Морское министерство по крайней мере с 1908 г. проявляло заинтересованность в постановке собственного производства и "освобождении от иностранной зависимости в этом деле". 9 февраля 1909 г. состоялось совещание, на котором рассматривалось предложение морского Обуховского завода о проведении в полузаводской, полулабораторной обстановке систематических научно поставленных опытов, но практических последствий принятое совещанием решение не имело.(3) Заведовавшие оптико-механической мастерской на Обуховском заводе Я. Н. Перепелкин и А. Л. Гершун по поручению директора А. П. Меллера побывали у военного министра А. Ф. Редигера и доложили ему, что ввиду чрезвычайной технологической сложности дела желательно "опыты, а затем и выделку стекла... установить на хрустальном заводе Министерства двора. По этому поводу, - вспоминал Редигер, - я написал барону Фредериксу (министру императорского двора. - В. П.), который согласился на предлагаемые опыты при условии, чтобы это не вызывало расхода для Министерства двора". Редигер полагал, что поставленное условие можно будет выполнить, если направить ассигнование по сметам Военного и Морского министерств. "Мне, однако, не пришлось довести это дело до конца" из-за последовавшей вскоре отставки.(4)

В начале августа 1914 г. Артиллерийский комитет воззвал "к большим частным стекольным заводам... Некоторые из этих заводов откликнулись с большой охотой, и опыты начались одновременно в разных местах", - свидетельствовал в 1915 г. профессор Г. Ю. Жуковский. Однако это производство "столь специально, - писал он, - и требует таких исключительных условий, которые не встречаются при выработке даже самых тонких сортов [обычного] стекла". Российские заводы "оказались бессильными самостоятельно решить поставленную задачу" - они "не обладали соответствующими научными силами, которые могли бы поставить систематические опыты и разъяснить [техникам] основные требования производства, а также разыскать причины неудач"; сказывалась и "малая личная заинтересованность работающих лиц".(5)

Тогда же состоялось совещание специально созданной комиссии. Состав ее свидетельствовал о том, что к организации производства оптического стекла привлечены "лучшие научные силы страны" - Н. Н. Качалов, профессора В. Е. Тищенко, А. Л. Гершун и др. Комиссия высказалась за проведение опытов на Императорском фарфоровом и стекольном заводе. (6)

В литературе встречаются указания на то, что "дореволюционные "инновационные менеджеры"... сделали фактически чудо": в военных условиях они сумели ""с нуля" создать производство высококачественного оптического стекла" на Фарфоровом заводе; в этой области "русские достигли сравнимых с германскими, британскими и французскими чудес в производстве". (7)  К сожалению, происхождение сведений относительно такого успеха не раскрыто и они противоречат источникам.

По заданию артиллерийского ведомства Жуковский обследовал частные заводы во Владимирской, Воронежской, Пензенской, Саратовской, Харьковской и Екатеринославской губерниях. Единственным предприятием, подававшим надежды, оказались, по его заключению, Мальцовские хрустальные заводы (завод) в Гусе Хрустальном Владимирской губернии, "ныне принадлежащие графу Игнатьеву".

П. Н. Игнатьев (министр народного просвещения в 1915 - 1916 гг.) унаследовал завод от Ю. С. Нечаева-Мальцева, которому приходился внучатым племянником. Не имея склонности к предпринимательству, он не уделял большого внимания управлению доставшимися ему заводами. Предприятие в финансовом отношении пришло в "катастрофическое" состояние8. Тем не менее владелец завода соглашался сделать попытку и потратить на оборудование до 500 тыс. руб., "не требуя никаких предварительных субсидий, но ставил условие, чтобы заботы по техническому оборудованию и постановке этого производства приняло на себя артиллерийское ведомство" и чтобы в случае успеха ему были возмещены понесенные им расходы. Жуковский считал, что существующий завод "хорошо оборудован", но "низший технический персонал, привыкший к кустарному способу ведения дела, трудно приспособляется к новому производству и противится всяким усовершенствованиям". (9)

На русских заводах хватало опытных мастеров, владевших приемами изготовления "простейших изделий, как-то: бутылок, банок", но ощущался "громадный недостаток" их уже в чуть более сложном производстве обычного листового стекла. Как отмечалось в докладе П. С. Философова съезду стеклозаводчиков в апреле 1915 г., непосредственно выработкой стекла руководили "практики, вышедшие или из наиболее толковых мастеров, или же из приказчиков, - лица, обыкновенно, без всякого технического образования и с незначительной общей подготовкой. На Западе для подготовки таких техников существуют... специальные профессиональные школы, у нас же в этом отношении не сделано до сих пор еще ничего".(10)

В таком же положении находился Фарфоровый завод. Здесь, как вспоминал его технический руководитель Качалов, наблюдалось даже "систематическое снижение общего уровня технической культуры". Производством заведовали лица, в большинстве "попавшие на свои места по фамильным связям и не соответствовавшие своему назначению". В их среде "авторитет науки и ее роль на производстве... стояли не очень высоко". Заводская лаборатория представляла собой "темное полуподвальное помещение, оборудованное самым жалким образом" ". Столь неприглядное положение Качалов объяснял позднее влиятельностью при дворе немецкого сообщества, что подтверждается и его собственным опытом. На Фарфоровый завод он попал в 1911 г. в качестве внештатного лаборанта, породнившись с семейством авторитетного горного инженера И. А. Тиме (Thieme) с его связями при дворе. Чистка администрации завода в 1914 г. от лиц с "немецкими" фамилиями способствовала его восхождению до роли технического директора Фарфорового завода. (12)

С 25 августа там начались опыты под руководством профессора Петербургского университета Тищенко, пытавшегося ориентироваться в новом деле по скупым сведениям о технологии, собранным из печатных источников. Первая плавка состоялась 4 сентября, но усилия были тщетными: оказалось, что использованный фарфорообжигательный горн, дававший необходимую высокую температуру, не был пригоден, так как не обеспечивал равномерного ее распределения в расплавленной массе. (13)  За конструирование специальной печи взялся профессор Политехнического института В. Е. Грум-Гржимайло. Зима "прошла безрезультатно", но удалось добиться "сильного увеличения ассигнований", была модернизирована лаборатория. (14) С мая 1915 г. для опытных работ на Фарфоровый завод был приглашен профессор Варшавского политехнического института Жуковский. Помимо негодности печей, "обнаружилось несовершенство плавильных горшков", для них нужно было выработать состав глиняной массы; предстояло определить температуру и время плавки, химический состав стеклянной массы, условия ее остывания и отжига.(15) За лето 1915 г. были проведены "более систематические и разносторонние опыты", появилась надежда.(16)

Но все же изготовленное во второй половине 1915 г. стекло не имело "оптического качества", было не "вполне отвечающим своему назначению" (позднее выяснилось,  что достигнуть этого нельзя, если пользоваться, как это делали на Фарфоровом заводе, горшками слишком малой емкости). (17)  Его "нельзя считать пригодным для оптических целей, - писал в августе 1915 г. Жуковский, - так как, во-первых, оно содержит камни, во-вторых, пузыри, в-третьих, свили (18), в-четвертых, оно обладает желтовато-зеленым цветом". В этом деле "нам неизвестны основные задания, - признавал Жуковский, - они могут быть выработаны только при широком участии научных сил" - физиков, химиков, техников; при заводе должна быть лаборатория с "научным отделением, производящим систематические опыты". Не добьется успеха "завод, не произведший почти никаких собственных исследований", ограничивающийся "приобретением патента у иностранной сравнительно несовершенной фирмы", "простым копированием приемов иностранной техники". Жуковский доложил ГАУ о том, что дальнейшие опыты следует поставить "на иных основаниях и в более широком масштабе". ГАУ отозвалось ассигнованием 40 тыс. руб. на продолжение изысканий и обещанием "привлечь к этому делу опытных специалистов". (19)

В октябре 1915 г. Качалов сформировал коллегию консультантов (комиссию), в которую вошли заведующий производством И. В. Гребенщиков, академик Н. С. Курнаков, профессора-химики Н. А. Пущин, В. Е. Тищенко и физик профессор Д. С. Рождественский. Наконец показалось, что "достигнут небольшой, но существенный успех". 10 ноября Рождественский доложил коллегам о результатах исследования призмы, изготовленной заводом: она как будто "вполне" удовлетворила требованиям ГАУ. Призма была "не лучше среднего стекла, изготовлявшегося до того времени", но Рождественский все же считал возможным в условиях военного времени удовлетвориться и этим. Собранный с использованием этой призмы опытный экземпляр бинокля "несмотря на наличие большого числа свилей... был вполне годен для эксплуатации". (20) Такая непритязательность была обычным явлением: "Вследствие недостатка стекла во всех странах на стекло перестали быть разборчивыми: брали в инструменты стекло и со свилями, лишь бы были инструменты, хотя бы второкачественные", - писал Рождественский. И добавлял, что, по-видимому, то же наблюдалось даже у немцев: "В их биноклях, попадавших в наши руки, было подчас плохое, второкачественное стекло".(21)

Дворцовое ведомство постаралось придать достижению завода преувеличенное значение: "Получен сорт стекла такого качества, что изготовленная из него призма была найдена Главным артиллерийским управлением безукоризненной"; "в настоящее время Императорский стеклянный завод становится четвертым в мире заводом по изготовлению оптического стекла".(22)  Несмотря на ограниченность успеха, Кабинет объявил, что приступит "немедленно к оборудованию устройств для валового производства" оптического стекла "всех необходимых сортов" и доведет выпуск до 720 пудов в год.(23) Комиссия, в сущности, не блефовала: "Имея самую авторитетную коллегию, которую можно было создать в стране по вопросам стекловарения, и 200 тыс. руб. на эксперименты, Фарфоровый завод чувствовал себя уверенно, - вспоминал Качалов, - и полагал, что производство оптического стекла будет налажено в кратчайшие сроки". Демонстрация же успеха, по выражению Рождественского, "прельщала взор начальства, дававшего деньги на опыты". (24) Однако "шли месяцы. Ученая коллегия участила свои заседания, ее члены проводили многочисленные консультации в цехах и лабораториях, мы с Гребенщиковым сутками высиживали у опытных печей, но все труды продолжали пропадать даром, и ничто не свидетельствовало о приближении успеха"; "работа кипела... день и ночь... непрерывно поступали образцы полученных разными способами стекол. Они подвергались всесторонним испытаниям... и в Физическом институте университета, и в ГАУ, однако неизменно качество их оказывалось никуда не годным". (25)

На опыты, проведенные под руководством Жуковского, Качалова и Гребенщикова, Кабинет потратил 120 тыс. рублей. В ноябре 1915 г. "должно быть окончено сооружение печей для изготовления стекла по новейшему способу", отчитывался Кабинет, и тогда завод "обеспечит потребность в оптическом стекле военного и морского ведомств". (26) Но на практике для подготовки перехода к валовому производству все же понадобилось дооборудование завода еще на 113 тыс. руб. (пришлось строить новые печи для более вместительных горшков, от чего зависело качество стекла); санкция хозяина завода, Николая II, была получена 27 ноября 1915 года. (27)

В "Каталоге изделий широкого потребления Ленинградской местной промышленности" за 1937 г.
среди продукции 1 КДО обнаружил непонятные предметы, высокие и гранёные с чем-то похожим
на пробочки сверху.
Что это такое, просветите?!

На торговых площадках было замечено несколько цветных стаканов с неизвестным (по крайней мере для меня)
клеймом. Кто-нибудь уже сталкивался с ним? Чьих будет?